Доказательства небытия России

Широко известны «доказательства бытия Божия», предложенные И.Кантом. Несмотря на то, что такой (рационалистический) подход к сугубо богословскому вопросу использовался и в святоотеческой литературе в качестве дополнительного средства христианской апологетики (например, для привлечения к Христианству представителей эллинистической культуры, где философская методология была обязательной), «доказательства существования Бога» в XVIII-м столетии имели принципиально иную мотивировку. Кант жил в век Просвещения, или Разума, идеологические нарративы которого оказывали на него существенное влияние. Здесь обоснование истин Христианства средствами светской философии было продиктовано уже интересами не религии, но самой философии. Иными словами, это была уже апология не Христианства, но самого естественного разума. Деизм Просвещения означал «ссылку в трансценденцию» (вынесение за пределы мира) не только Бога, но и Церкви, функции которой отныне брала на себя светская культура и философия, в частности. Отсюда и «доказательства бытия Божия» как одна из реализаций концепции «религии в пределах только разума», которая является основной у Канта. «Завершение начавшегося в эпоху Возрождения процесса формирования философии в качестве независимой от религии самостоятельной науки и окончательно сложившееся предметное разграничение областей философии и религии определили общее направление и специфику учений о доказательствах существования Бога в философии Нового времени» (Казарян А.Т. Доказательства бытия Божия. Православная энциклопедия. М., изд.: «Православная энциклопедия», 2007. Т.15. С.555-573). При этом все онтологические и космологические доказательства (построенные на оппозициях условного и безусловного, возможного и существующего, относительного и абсолютного, случайного и необходимого, стихийного и гармоничного и т.п.), которые обычно использовались для этого и которыми поначалу оперировал сам Кант, в конечном счете, были заменены им одним единственным, а именно, «этико-теологическим» доказательством, что означало, что все та же концепция «религии в пределах одного только разума» свелась к «пределам одной только нравственности», или воли как «практического разума» (в терминах кантианства).

Вспомнили же мы обо всем этом потому, что в настоящее время популярный блогер Андрей Кураев на своей странице LiveJournal регулярно делится с общественностью схожими рационалистическими построениями.

Андрей Кураев. Фото: spzh.news

Во-первых, само многолетнее миссионерство Кураева, благодарю которому он и получил известность, являлось своего рода «доказательствами бытия Божия», то есть, такой христианской апологетикой, где активно используется принципиально небогословский материал. Концепция миссия Кураева как раз и предполагала выведение необходимости существования Бога (и всего, что из этого следует) из явлений светской культуры, которые с этой целью использовались с изощренной казуистикой. Как говаривала Анна Ахматова, «если бы вы знали, из какого сора растут стихи»... В миссионерском творчестве Кураева из аналогичного «духовного» мусора производилось «существование Бога».

«...эта установка на опознание духовных солнечных зайчиков в многообразном мире человеческой культуры, в том числе и нецерковной, стала господствующей и созидающей в церковной истории. И поэтому, когда я сегодня пробую заметить добрые “эхи” в “Матрице”, в “Гарри Поттере”, или, скажем, в “Мастере и Маргарите”, то считаю, что я как раз следую традиционным путем церковного богословия» (Кураев А. Интервью журналу «Град Духовный» . Санкт-Петербург, 2004, № 4).

Считать, конечно, можно все, что угодно. Но на поверку это был «традиционный путь» уже постхристианской (и антицерковной) «религии в пределах одного только естества», или нового гностицизма.  Как следствие, миссионер этой новой религии пришел к  результатам, схожим с теми, к которым пришел Кант. Как немецкого философа-деиста, в конечном счете, перестали удовлетворять все онтологические и космологические «доказательства бытия Божия», и он полностью отказался от них, заменив их силлогизмами «нравственной теологии» (Moraltheologie), так бывший миссионер-культуролог Кураев теперь выводит «существование Бога» в основном из фактов безнравственности текущей реальности, причем реальности сугубо российской.

Отсюда – другая традиция, в которую Андрей Кураев попадает в результате такого рода деятельности. Доказательства исторического небытия России – это то, чем всегда занимались отечественные западники, начиная, с Радищева и Чаадаева.

«Бурлак, идущий в кабак повеся голову и возвращающийся обагренный кровию от оплеух, многое может решить доселе гадательное в истории российской» (Радищев А. Путешествие из Петербурга в Москву. Цит. по изд.: А.Н. Радищев. Избранные произведения. М.-Л.: «Гослитиздат», 1949).

Из частного случая компрометирующего характера (примера безнравственности, несправедливости, беззакония, которыми изобилует действительность) «мыслитель сей» делал вывод «онтологического» порядка, доказывая безнравственность (а значит, и безбожие, согласно концепции «религии в пределах одной только воли») всей «истории российской». Сущее – морально, не-сущее – аморально. Следовательно, существующее аморальное, считай, что не существует.

Схожий силлогизм выстраивал Чаадаев (с тем же подспудным кантианским скепсисом, неизбывным сомнением просветительского разума в себе, скрытым агностицизмом позитивистского гнозиса, сознанием пределов самой «религии в пределах естества»).

«Мы  без  всякого  сомнения  действуем  в  известной  степени  сообразно всеобщему закону, в противном случае мы заключали бы в себе самих основу нашего бытия, а это нелепость. <…>  истины  эти [нравственных учений философов] не были выдуманы человеческим  разумом,  но  были  ему  внушены  свыше  в  различные  эпохи  общей  жизни человечества. Это одна из первичных истин, преподанных естественным разумом и которую откровение лишь освящает своим высшим авторитетом». [Стало быть] «если немногие имеющиеся у нас умственные навыки, традиции и воспоминания и все наше  прошлое  не связывают нас ни с одним [просвещенным] народом земли, если мы не принадлежим, в сущности, ни к одной из систем  нравственного мира, то во всяком случае внешность нашего социального быта связывает нас с западным миром. Эта связь, очень слабая в действительности, не скрепляет нас с Европой так тесно, как это воображают, и не заставляет нас всем нашим существом почувствовать совершающееся там великое движение, но она тем не менее ставит всю нашу будущую судьбу в зависимость от судеб европейского общества. Поэтому, чем больше мы будем  стараться слиться с последним, тем лучше это будет для  нас» (Чаадаев П. Философские письма. Цит. по изд.: Казань, 1906).

И вот «естественный теолог» Андрей Кураев продолжает эту традицию «немногих у нас, имеющих умственные способности» и «развитое нравственное чувство», сочиняя новые аргументы небытия России, которое стало особо явственным [в очах Кураева] с началом специальной военной операции на Украине.

Вот, например, доказательство, выведенное из «герба Пензенской области».

«"Герб Пензенской области представляет собой изображение на зеленом геральдическом щите трех золотых снопов. Щит увенчан золотой российской Императорской короной и окружен лентой ордена Ленина" (https://www.zspo.ru/region/symbolics/). Вот эта истинно шовинистическая попытка наложить стилистику и милитаризм имперский на стилистику и милитаризм советский и привела к нынешнему выпадению из 21 века в, увы, кровавую, архаику» (Кураев А. Ху из мистер Путин?).

Какое, спросите вы, отношение имеет герб небольшой губернии к «нынешнему выпадению» всей России в небытие «кровавой архаики» и, тем паче, лично к «мистеру Путину»? Понять сию логику и возможно только в рамках традиции отечественного и общеевропейского деизма, диалектики нравственного и безнравственного, а именно, русского безнравственного и «немногих» сознавших свою «высоконравственность», а стало быть, и истинную религиозность. По этой же причине, к примеру, коррумпированный председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, будучи на финансировании у североатлантической олигархии вместе со всем мировым терроризм и киевской хунтой, в частности, искренне считает себя за одну из «немногих» нравственных людей, особенно, в сравнении с русскими как воплощением безнравственности.

«Тем, кто выступает за более тесные отношения с Россией, я скажу, что отравление Алексея Навального с помощью сложного химического вещества, — это не единичный случай. Мы узнаем эту модель поведения по Грузии и Украине, Сирии и Солсбери — а также по вмешательству в выборы по всему миру. Модель не меняется, и никакой газопровод ничего с этим поделать не сможет, — процитировала фон дер Ляйен шведская газета Nyhetsbanken» (На метле русофобии: почему глава Еврокомиссии так яростно ополчилась на Россию).

Доказательства от «отравления Навального» и «вмешательства в выборы» у фон дер Ляйен (перекладывающей вину за преступления своих хозяев англосаксов на русских) – это аналог следующего «доказательства от» истории «собирания русских земель» у Кураева.

«"Это удивительно, что страна наша никогда ни на кого не нападала, но лишь защищала свои границы, свои священные рубежи".
Это из его сегодняшней проповеди [патриарха Кирилла] в Кремле. И 24.02.2022 [начало спецоперации на Украине. – А.Б.] тоже? Открытие кейса “агрессивные войны России” начинается с трудности. Что считать “Россией”? Все те протогосударственные образования, о которых повествуется в школьном курсе “История Отечества”? Если банды норманов-варягов – это “Россия” (этимология слова “Рос” говорит в пользу такого отождествления), то походы киевских князей Святослава и Олега на Царьград – это чистейшая агрессия. И “Слово о полку Игореве” оплакивает князя, погибшего в агрессивном походе <…> Но пропускаем “Киевскую Русь”. И где же “Россия” средних веков – в Москве, Киеве, Вильно, Твери, Новгороде? Эти города в 14-15 веках спорят между собой за право быть “собирателями земель русских”. И с этой целью эти земли опустошают, вырезают, выжигают… И – нападают на всех по всему периметру своих границ <…> С 1545 по 1552 годы проходят три казанских похода Ивана Грозного Казанское ханство захвачено, а не “мирно присоединено”. Первая черемисская война 1552—1557 годов — восстание части марийцев против присоединения к Русскому царству и ответные экспедиции московских войск.  <…> Кто развязал Ливонскую войну? Русское царство начало ее 17 января 1558 года вторжением русских войск в Ливонские земли» (Кураев А. Патриарх опять звездонит).

А что, есть на политической карте мира государства, которые были спущены на землю прямо из космоса, а не возникли в ходе долгой борьбы за существование с другими народами и государствами, претендующими на эти территории? Разница, опять-таки, лишь в том, что только в российском случае такая государственная генеалогия является аморальной, а в прочих случаях – это естественный и необходимый (а значит, морально оправданный) процесс становления. Более того, патриарх, конечно, имел в виду уже новую историю, то есть, начиная с того времени, когда большинство европейских государств уже сложилось в своих общих очертаниях. Кураев же опровергает высказывание патриарха примерами из истории того времени, когда крупнейшие западные государства вообще существовали в основном за счет политики колониализма, то есть жесточайшей эксплуатации или геноцида (в случае сопротивления) других народов (что, собственно, они продолжают делать до настоящего времени).

Следующее доказательство – от традиции «цензуры» в русской истории.

“Цензура это часть русской культуры”. Это сказал не кто-нибудь, а Главный Редактор Литературной газеты в беседе с изготовителем соловьиного помета [журналистом и автором телепередачи «Вечер с Владимиром Соловьевым». – А.Б.]. Оба участника хвалили цензуру и " глубинный народ" и поносили интеллигенцию» (Кураев А. Цензура это часть русской культуры).

Если брать цензуру царского периода, то это был, безусловно, конструктивный политический инструмент, ограничивающий распространение различных деструктивных идей, например, ересей и революционных теорий, которыми увлекалась как раз отечественная интеллигенция в силу своего гностического безумия. У Кураева же, как всегда, все ровно наоборот: цензура – это всегда плохо, а интеллигенция – это априори хорошо. То бишь, склонность к цензуре – еще одно доказательство безнравственности и, стало быть, небытийности российской государственной культуры. Но искажение реальности Кураевым этим, опять-таки, не ограничивается. Дело в том, что в нынешней ситуации применение цензуры в РФ в плане освещения специальной военной операции это насущное средство информационной безопасности, что в нравственном плане как раз выгодно отличается от политики противоположной (то есть, западной) стороны, где такого рода цензура действует гораздо жестче, нося характер русофобской пропаганды и оголтелой лжи.

Еще одно доказательство – лингвистическое.

«”Взглянем на это с лингвистической точки зрения. Есть у русского языка грамматическое свойство, которым он превосходит все европейские, — способность к образованию безличных конструкций. Русский язык предпочитает описывать действие, как если бы оно совершалось само по себе, некоей безличной силой, в отсутствие субъекта. "Мне хорошо спится". "Ему совсем не пишется". "Его переехало трамваем". "Парня убило снарядом". Это не мы пришли — это "нас занесло". <…> Такой фатализм, запечатленный в механизмах русской грамматики, не пошатнулся, а напротив, укрепился в языковой эволюции ХХ века, хотя, казалось бы, вступал в противоречие с официальной идеологией советского человека – "хозяина своей судьбы". <…> Очевидно, сама безличность это категория не только грамматики, но и народного миросозерцания, или, если угодно, социального бессознательного”. <…> Какое отношение это имеет к Украине? <…> Самая большая вина русского народа в том, что он всегда безвинен в собственных глазах. Мы ни в чем не раскаиваемся. Может, пора перестать валять дурака, что русский народ был и остался игралищем лежащих вне его сил...? Удобная, хитрая, подлая ложь. Все в России делалось русскими руками, с русского согласия, сами и хлеб сеяли, сами и веревки намыливали. Ни Ленин, ни Сталин не были бы нашим роком, если б мы этого не хотели" [Михаил Эпштейн]. Добавим: и Путин. ВОТ ПОЧЕМУ МЫ В УКРАИНЕ! Так можно ответить на вопрос, который сейчас неотступно стоит перед всеми, причастными к российской истории, языку, культуре, к вселомающей силе этих безличных конструкций» (Кураев А. Почему мы в Украине?)

Здесь Кураев уже просто заимствует одно из доказательств небытия России «классика» современного западничества – Михаила Эпштейна.

И, наконец, самое «неопровержимое» доказательство Кураева – «доказательство от» Русской Православной Церкви, в лице патриарха Кирилла поддержавшей спецоперацию. Как у Канта последнее («морально-теологические») «доказательство бытия Божия» упраздняет все прежние (онтологические и космологические) как несовершенные, так «экклезиологическое» доказательство у Кураева становится последним гвоздем в крышку гроба, в котором должно осуществиться историческое погребение России.

«Так сложилось, что страна наша практически никогда не вела агрессивных войн. Было два случая, которые могут поставить нам в пример и сказать: “А как же Первая мировая война? А до нее Балканская война? Ведь вы пошли на Балканы, и армия Самсонова двинулась в Восточную Пруссию — значит, и вы агрессоры”. Совсем нет! На Балканы армия наша пошла не для того, чтобы расширить пространство своей страны, не для того, чтобы обогатить страну богатой добычей, не для того, чтобы подчинить другие народы, а для того чтобы спасти от пятисотлетнего рабства болгарский народ. И назовите еще страну, которая пожертвовала тысячами и тысячами своих сынов для того, чтобы помочь другой стране так, как мы помогли болгарам!» (http://www.patriarchia.ru/db/text/5924172.html).

«И в самом деле – 12 апреля 1877 года именно Россия объявила войну Турции. <…> Это открытое вмешательство во "внутренние дела". <…> мотивы агрессии могут выставляться самые благородные, но от этого она не перестает быть агрессией. См. ее определение: “Агрессией является применение вооруженной силы государством против суверенитета, территориальной неприкосновенности или политической независимости другого государства. Применение вооруженной силы государством первым является prima facie свидетельством акта агрессии. Любое из следующих действий, независимо от объявления войны будет квалифицироваться в качестве акта агрессии” (Определение агрессии. Утверждено резолюцией 3314 (ХХIХ) Генеральной Ассамблеи ООН 14.12. 1974. https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/aggression.shtml).

А что такое резолюция Генеральной Ассамблеи ООН как не догмат новой религии Естественного Разума? Поэтому и определения этой гностической религии направлены напрямую против христианской политики России и в XIX в., и в наши дни. Где Эпштейн и Кураев – это не более чем Герцен и Огарев нашего времени.

Александр Буздалов