Политический гностицизм Джорджа Сороса

«Свобода, ведущая народ» (1830, Лувр). Делакруа Э.

Либерализм как идеология есть лишь одна из форм нового гностицизма как религии сверхчеловека. В основе либерализма лежит религиозно переживаемый гуманизм как вера в божественное происхождение человеческого разума, что на заре этого политического гностицизма (в эпоху Просвещения, в частности) давало основание надеяться на безграничную способность познания и нравственного совершенствования как индивидуума, так и социума.

«Нынешний период западной культуры, возможно, больше напоминает Александрию II и III веков. Поэтому кажется уместным, что гностики в наше время приняли позиции классического александрийского гностицизма, в котором вопросы поведения в значительной степени оставлялись на усмотрение человека» (Хеллер С.А. Гностическое мировоззрение: краткое изложение гностицизма).

Поскольку воля – это «практический разум» (И. Кант), его «сверхъестественная» природа означает свободное торжество добра над злом в человеке, примат доброй воли, которая должна восторжествовать над произволом страстей, ведомая внутренним голосом своей врожденной благости. При этом власть рода (племени, нации, традиции, патриархального общества, канонической Церкви и монархического государства) оценивается здесь как власть иной (неаутентичной, внешней, исторически привнесенной) природы, отчуждающей человека от его подлинной идентичности, сокрытой в глубинах его естества. Если воспользоваться архетипической оппозицией гностицизма, то мир традиции воспринимается здесь как мир людей «плотских» («гилетиков») и «душевных» («психиков»), которому противостоит внутренний космос индивидуума как «человека духовного» («пневматика»). Освобождение от власти традиции, соответственно, переживается в этой квазирелигиозной идеологии как обретение своего подлинного Я, как реализация своей потенциальной сверхчеловечности.

«…индивидуализм был не просто результатом разложения племенного духа: индивидуум ещё должен доказать, что он достоин своего освобождения.  <…> В человеке есть большее — божественная искра, разум, а также любовь к истине, доброте, человечности, любовь к красоте и благу. Именно они придают достоинство человеческой жизни. <…> Ты прежде всего интеллект. <…> Именно твой разум делает тебя человечным, позволяет тебе быть чем-то большим, чем просто суммой потребностей и желаний, именно он делает из тебя самодостаточного индивидуума и даёт тебе право претендовать на статус цели самой по себе» (Поппер К. Открытое общество и его враги. М., Международный фонд «Культурная инициатива» (Soros Foudation, USA), 1992. С. 237). 

Гнозис делает тебя существом высшего порядка, придает тебе божественное достоинство…. В святоотеческой традиции такое самосознание называется «бесовской прелестью». Это своего рода духовное безумие, или квазирелигиозный аутизм, когда человек живет в вымышленной реальности своего изуверства, в частности, в хронической рефлексии «большего в себе», своего «неземного происхождения», «высшего предназначения» и т.п. сектантского самомнения («прелесть есть страстное или пристрастное уклонение души ко лжи на основании гордости»; «прелесть действует первоначально на образ мыслей; будучи принята и извратив образ мыслей, она немедленно сообщается сердцу, извращает сердечные ощущения; овладев сущностию человека, она разливается на всю деятельность его» (свт. Игнатий (Брянчанинов). Аскетические опыты / Полн. собр. соч. святителя Игнатия Брянчанинова. М., «Паломник», 2014. Т.1. С. 212, 215). Соответственно, как и для всякого параноика, встреча с «враждебной» реальностью «других» (существ иного «рода») оборачивается для гностика болезненным разочарованием, то есть, разочарованием, прежде всего, в самом себе, в своем «божественном искрящемся» Я, которое и было объектом очарования. Но поскольку эта духовная болезнь в большинстве случаев неизлечима, «пневматик», не оправдав собственных надежд на «разумность», «любовь к истине, красоте и благу», в то же время не в состоянии отречься от своей «веры», а именно, веры в себя как «кого-то большего», чем все остальные. Поэтому гностику не остается ничего иного, как обожать себя таким, каков он есть, как говорится, «со всеми своими почесываниями» и нравственными изъянами. Иными словами, «бесовская прелесть» как хроническая болезнь духа прогрессирует, и гностик начинает рефлексировать как проявления внутренней «сверхчеловечности» уже сами своими греховные страсти, культивировать саму свою порочность, просто потому, что ничего иного его падшая природа не производит на свет. «…в своем безумии дошли до того, что говорят, что им позволительно делать все безбожное и нечестивое, потому что, говорят они, только для человеческого мнения есть добрые и худые дела. И души до тех пор должны переходить из одних тел в другие, пока узнают всякий образ жизни и всякого рода действия, (если только кто–либо в одно переселение зараз не совершит всех тех действий, о которых нам не следует не только говорить и слушать, но даже помышлять и верить, чтобы такие дела водились между нашими согражданами) для того, чтобы как гласят их сочинения, их души, испытанные во всяком образе жизни, при своем исходе не нуждались более ни в чем» (свщм. Ириней Лионский. Против ересей. Кн.1 / Сочинения святого Иринея, епископа Лионского. СПб, 1900).

Этой же гностической «диалектикой» объясняется вырождение высокого либерализма Карла Поппера у его ученика Джорджа Сороса, или в следующем поколении идеологов «открытого общества», вырождение его в культ всевозможных извращений, которые воспринимаются как «диктат меньшинств», «плюрализм» и «мультикультурализм», то есть, как все то же «освобождение индивидуума» из под власти «рода» (внешней ущербной «природы», враждебной внутренней «божественности»). «Закрытое общество», или традиционное общество исторического Христианства, патриархального государства и канонической Церкви рассматривается в политическом гностицизме как ложный социальный космос, порожденный «низшим» («ветхозаветным», «падшим») «демиургом» (Богом Христианства), от власти которого человек должен «освободиться», сделав ставку на «знание сердца», «божественную искру разума», «внутренний свет». «Чопорная» мораль «закрытого общества» построена на «топорной» системе внешних законов, которые человек должен соблюдать под страхом наказания. Другое дело – «автономия воли» как «настоящий принцип нравственности», когда «воля сама себе закон» (И. Кант). Всем внешним предписаниям «мертвой схоластики» (нормативам «старого миропорядка») противопоставляется внутренняя мотивация «свободных личностей», из которых постепенно должно образоваться новое общество высшего типа.

«Для гностика заповеди и правила не спасительны; они существенно не способствуют спасению. Правила поведения могут служить многим целям, включая структурирование упорядоченного и миролюбивого общества и поддержание гармоничных отношений внутри социальных групп. Правила, однако, не имеют отношения к спасению; последнее обусловлено только Гнозисом. Следовательно, мораль необходимо рассматривать в первую очередь во временных и светских терминах; она всегда подвергается изменениям и модификациям в соответствии с духовным развитием человека» (Хеллер С.А. Гностическое мировоззрение: краткое изложение гностицизма).

В мифологии исконного гностицизма все это сопровождалось сакрализацией библейского змея как духа-освободителя, дарующего человеку «внутреннее знание», по аналогии с античным Прометеем как благородным титаном, восставшим против «тирании» Олимпа. В новом гностицизме (масонстве и теософии, в частности) такая инверсия Христианства выражается в реабилитации Люцифера как подлинного «светоносца», одного из высших «эонов» (богов гностического пантеона) и «истинного спасителя» человека. В политическом гностицизме эта же самая демоническая карикатура на Христианство (Творец это несовершенная сущность; Человек это потенциальный Абсолют; добро это зло; зло это добро, дьявол это спаситель и т.д.), как было сказано, проявляется в культе всевозможным патологий, отклонений от нормы, которые в сектантском сознании гностика воспринимаются как приметы все той же эмансипации от власти «злого демиурга» (и его «закрытого общества») ради власти новых демиургов, носителей внутреннего «света», подлинной «благости» и «духовности». Поэтому «Сорос финансирует движения за право на аборт, спонсирует атеизм, легализацию наркотиков, сексуальное просвещение, эвтаназию, феминизм, <…> массовую миграцию и другие радикальные эксперименты по социальной инженерии» (Как Джордж Сорос пытается менять мир).

«Карл Поппер разработал серьезные эпистемологические доказательства в защиту открытого общества, которые сводятся к следующему: человеческое рассудочное познание несовершенно по своей природе; абсолютная истина, идеальная модель общества – недоступны человеку. Следовательно, мы должны довольствоваться хотя бы такой формой организации общества, которая пусть несовершенна, но открыта для улучшения и совершенствования. В этом и состоит идея открытого общества: то есть общество, открытое для совершенствования. И чем больше условий подвергается изменению – а глобальная экономика способствует изменениям – тем большую важность обретает эта концепция»  (Сорос Дж. К глобальному открытому обществу / The Atlantic Monthly, January 1998).

Абсолютная истина человеку недоступна, его познание несовершенно… Но общество все равно должно непрерывно «улучшаться и совершенствоваться» на основании… своего «несовершенного познания».

«Все религиозные традиции признают, что мир несовершенен. Они различаются в объяснениях, которые они предлагают для объяснения этого несовершенства, и в том, что, по их мнению, можно с этим сделать. У гностиков есть свой собственный — возможно, довольно поразительный — взгляд на эти вещи: они считают, что мир несовершенен, потому что он был создан несовершенным образом» (Хеллер С.А. Гностическое мировоззрение: краткое изложение гностицизма).

Это означает, что «чем больше условий подвергается изменению», тем более несовершенным общество будет становиться, если его, не покладая рук, будут изменять духовно больные существа, сознавшие гносеологическое несовершенство как залог будущего мифического «совершенства». В результате, сама изменчивость становится высшей ценностью, которую исповедует такой маниакальный демиург. 

«…подверженность ошибкам (принцип фаллибилизма) является универсальным человеческим свойством. Признание этого факта и может стать основой для построения глобального открытого общества, которое приветствует и превозносит наше разнообразие» (Сорос Дж. К глобальному открытому обществу).

Основным политическим выводом из этой теории становится предположение, что  

«государство не в состоянии больше играть роль, которую оно играло ранее. Во многих отношениях это благо, однако некоторые из прежних функций государства повисли в воздухе. У нас нет удовлетворительных международных институтов по защите индивидуальных свобод, прав человека, окружающей среды, содействию социальной справедливости – не говоря уже о сохранении мира» (Сорос Дж. К глобальному открытому обществу).

Так это или нет – достоверно убедиться в этом нет никакой возможности, по причине все той же недоступности совершенного познания вещей и недостижимости идеального общественного устройства на нынешнем этапе социальной космогонии. Остается только довериться теоретикам «глобального открытого общества» с той же беззаветностью, с которой сами они поверили в свою «тайную доктрину», вызвавшись «играть роль государства» и выполнять его функции от лица «отрытого общества»... Разрушение суверенных государств в ходе гностической революции глобализма является «благом» в том единственном смысле, что этим «благом» как «божественной искрой разума» обладают лучшие представители общества, берущие дело мировой истории в свои руки. Так, либерализм в своей новейшей версии (глобализме) обнаруживает свою тождественность другим тоталитарным идеологиям эпохи модерна, а именно, социал- и национал-большевизму как основным своим конкурентам на поприще воли к абсолютной власти.

«Джордж Сорос оставил гигантский след на Украине. Так же, как в десятках других стран в течение последних десятилетий, Сорос вложил десятки миллионов долларов в украинские неправительственные организации, чтобы превратить Украину в более "открытое" и "демократическое” общество. Многие участники Евромайдана были членами НПО, финансируемых Соросом, обучались в этих НПО и на конференциях, спонсором которых был соросовский Международный Фонд Возрождения (International Renaissance Foundation)» (George Soros’ Giant Globalist Footprint in Ukraine’s Turmoil). Выращенные в этих «неправительственных организациях» гомункулы глобализма и стали носителями государственной власти в Киеве, как ранее – в странах Евросоюза. Таким образом, коллективный «Сорос» осуществил на Украине то же самое, что Ленин и большевики в России столетием ранее. Майдан стал украинской Великой Либерально-демократической Революцией как своего рода реваншем «меньшевиков», спонсируемой внешними политическими силами, так же, как и социалистический Октябрь, где оранжевое знамя первого и красное знамя второго это лишь оттенки в едином спектре инфернального «разнообразия» обществ «открытого» типа (или «интернационализма» в терминах большевизма) как альтернативы традиционному государству и канонической Церкви.

Александр Буздалов