Сказки папы Франциска. Пятьдесят оттенков Серого Волка

Фото: tass.ru

«В беседе с руководителями иезуитских изданий Европы, фрагменты которой опубликовала газета la Stampa, понтифику был задан вопрос об освещении конфликта [на Украине] и содействии мирным усилиям.

"Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны отойти от обычной схемы Красной шапочки: Красная шапочка была хорошей, а волк — плохим. Здесь нет метафизических добра и зла, в абстрактной форме. Проявляется нечто глобальное, элементы которого очень сильно переплетены", –

заявил папа Франциск на встрече, которая прошла в мае» (РИА-Новости). Публикация этой новости в российских СМИ создала впечатление, что глава Ватикана вновь занял третейскую позицию в конфликте на Украине, отказавшись осудить Россию в той мере, в какой это считается единственно правильным на Западе, и переложив часть вины в произошедшем на западных стратегов глобализма.

«По словам папы, за два месяца до начала спецоперации РФ он принял некоего "очень мудрого" главу государства. Тот поделился с понтификом обеспокоенностью о том, как "продвигается НАТО". "Я спросил его: "Почему?", и он ответил: "Они лают у ворот России. И не понимают, что русские – имперцы и не подпускают к себе никакой иностранной державы". Он заключил: "Ситуация может привести к войне". Это было его мнение", – сказал понтифик, отметив, что "этот глава государства смог прочитать признаки происходящего".

"Кто-то может сказать мне в этот момент: "Но вы за Путина!". Нет, я не за него. Было бы упрощением и ошибкой говорить такое. Я просто против того, чтобы сводить сложность к различению добра и зла, не думая о корнях и интересах, которые очень сложны", –

сказал папа Франциск, по мнению которого, чтобы попытаться решить проблемы в целом, не нужно отбрасывать часть из них» (РИА-Новости). Аналогичную позицию понтифик озвучил в начале мая в интервью итальянской газете Corriere della Sera.

Казалось бы, умеренность оценок, отсутствие в них той безоглядной русофобии, которая как раз и заключается в демонизации России, отождествлении русских с метафизическим злом, а Украины и Запада – с добром, уже является положительным моментом, позволяющим выстраивать какой-то конструктивный диалог. Между тем обращение к полному тексту данного заявления папы Франциска обнаруживает совсем иную картину.

Суть этого лукавства старого лиса-иезуита заключается в следующей логической манипуляции. Действительно, добро и зло смешаны («переплетены») в падшем мире (это «нечто глобальное»). Но в этом и заключается его греховность. Потому что в мире Божьем, или в «метафизическом» мире «должного», добро и зло строго разделены между собой, ибо «какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою? Какое согласие между Христом и Велиаром? Или какое соучастие верного с неверным?» (2Кор 6:14-15). И в том-то и суть, что папа утверждает противоположное, выступая «против того, чтобы сводить сложность [переплетение геополитических интересов] к различению добра и зла». Абсолютным критерием добра в Христианстве является воля Божия как Существа, благого по самой Своей природе. Поскольку человек как существо тварное и изменчивое (и в плане воли – в первую очередь) не обладает таким безошибочным мерилом добра и зла в самом себе, ему даются внешние законы – заповеди Божии, соблюдая или не соблюдая которые, человек будет хорошим или дурным. Соблюдение заповедей делает человека праведником, или добрым, а нарушение заповедей делает его грешником, или плохим. В общественно-политической сфере аналогичную функцию объективного критерия добра и зла, или морального и аморального, выполняют государственные законы, а во внешне-политической сфере – нормы международного права. Здесь добро и зло, правильное и неправильное, легитимное и нелегитимное, также доступны однозначным оценочным суждениям, понятной классификации, по принципу соответствия или несоответствия этим нормам.

Таким образом, заявление понтифика о том, что добро и зло смешаны в участниках политического конфликта на Украине направлено отнюдь не мирное (справедливое) урегулирование этого кризиса и продиктовано не абстрагированием от враждующих сторону с позиций «метафизического» добра, как это может показаться, но, как раз напротив, призвано оправдать беззаконие одной из сторон. «Благородное» разделение вины в данном случае – это то же самое, что «братский» раздел вины за грех раскола в экуменическом проекте Ватикана, где это означает перекладывание еретиком и раскольником собственного греха на святую Церковь, по принципу «с больной головы на здоровую». Здесь (в геополитике) аналогичная «сложность проблемы» означает смешение понятий преступника и пострадавшего, убийцы (вора, рейдера, террориста и т.д.) и его жертвы. Это то же самое, что обвинение Путина в инфляции в США в заявлениях другого «Серого Волка в красной шапочке» – Джо Байдена, потому что рост цен в мире это следствие… введенных США против России санкций. То есть, такая чисто бесовская «логика», по принципу «с точностью до наоборот». Та же «логика» и у Франциска: стирание границы между хорошими и плохими – это релятивизация именно метафизических понятий о добре и зле, как в христианском, так и в политическом смысле. Каждый падший человек прибегает к манипуляции такого рода, чтобы уйти от ответственности за совершенное преступление против Закона Божьего, государственного или нравственного, оправдать себя или другого в злодеянии. То же самое, но уже системно и тотально, делает глобализм как антигосударство, отменившее международное право и внутренние законы национальных государств, заменив их своей коллективной волей, выполняющей функцию воли Божией, то есть, абсолютно благой, которой, в силу этого, все остальные должны неукоснительно следовать как метафизическому закону бытия. И именно оправданием этой гностической политики глобализма, в конечном счете, и является данная позиция Ватикана, потому что стирание границы между добром и злом, титаническое наделения человека верховным правом судить о хорошем и дурном, это самая суть гностического бунта нового человека против Бога, самая сущность лукавой диалектики нового гностицизма.

Лучшая иллюстрация, или аналогия тому, что, на самом деле, сказал господин Берголио, призвав не оценивать украинский кризис категориями добра и зла, это один из незабвенных перлов отечественной сатиры XIX в., а именно, «философия» Свирида Голохвостого в комедии «На Кожемяках» (1875) украинского автора Ивана Нечуй-Левицкого, что делает этот пример еще актуальнее для данный темы.

«Главное в человеке ученость. Потому  ежели человек ученый, то ему уже свет переворачивается верх ногами... пардон, верх дыбом. И тогда, когда одному,  которому неученому, будет белое, так уже ему, ученому которому, будет уже как... ну... – Зеленое? – Нет! Рябое».

Вот таким диалектически «рябым», исторически изменчивым, «пестрым», «неоднозначным», отливающим «всеми оттенками серого», «переходящим в другое» и т.д., выглядит мир вообще и мир нравственный (или мир «должного») – особенно, и для нового гностицизма, где «новая теология» иезуитства – это лишь одна из его многочисленных форм, наряду с политикой глобализма.

«...и когда такой человек, ежели он ученый, поднимется умом своим за тучи, и там умом своим становится... становится еще выше лаврской колокольни, и когда он студова глянет вниз, на людей так они ему покажутся... кажутся такие махонькие-махонькие... все равно как мыши» (Нечуй-Левицкий И. «На Кожемяках»).

То же самое и здесь: ежели человек папа Римский или президент США, то ему уже, что добро, что зло, что законно, что противозаконно, – все «фиолетово», потому что он теперь сам волен решать, «что такое хорошо и что такое плохо», исходя из своих (и своих партнеров) текущих интересов и сложившегося положения. Поэтому после того, как призвав «видеть сложность проблемы» и не делить участников украинского конфликта на «Красную Шапочку и Серого Волка», понтифик именно это самое (недолжное) и сделал (только это не попало в опубликованный в российских СМИ фрагмент его выступления). И не трудно догадаться, кто оказался у него безоговорочно «хорош», а кто необратимо «плох».

«Теперь мы видим жестокость и свирепость, с какой эта война ведётся войсками, в основном наёмниками, которых используют россияне, и они на деле предпочитают посылать вперёд чеченцев, сирийцев, – наёмников. <…> Я просто против того, чтобы сводить сложность к различию между хорошими и плохими, не рассуждая о корнях и интересах, которые по себе очень сложны. Видя зверство, жестокость российских войск, мы не должны забывать о проблемах, но попытаться их решить. <…> Верно и то, что россияне думали, будто всё закончится через неделю. Но они просчитались. Им встретился храбрый народ, который сражается за выживание и у которого есть своя история борьбы. <…> Украина опытна в страданиях рабства и войн. Это богатая страна, которая всегда разрезалась, разрывалась на части волей тех, кто хотел завладеть ею ради эксплуатации. История словно предрасполагает Украину к тому, чтобы быть героической страной. Этот героизм трогает наши сердца; героизм в сочетании с нежностью! На самом деле, когда явились первые молодые российские солдаты – наёмников прислали позже, – по их словам, их оправляли на ‘военную операцию’ и они не знали, что идут на войну; и вот, когда они сдавались в плен, о них заботились сами украинские женщины. Великая человечность, великая нежность! Храбрые женщины, смелые люди. Народ, который не боится сражаться. Народ трудолюбивый и в то же время гордящийся своей землей. В эти времена будем помнить об украинской идентичности. Нас глубоко трогает такой героизм – и я бы очень хотел подчеркнуть этот аспект: героизм украинского народа. Перед нашими глазами ситуация мировой войны, глобальных интересов, продажи оружия и геополитического присвоения земель, терзающего героический народ» (VaticanNews).

Таким образом, в сухом остатке то же, что и всегда: Украина – Красная Шапочка, Путин – Серый Волк. «Глобальные интересы» (в качестве «рябого», или «сложного») оказались «имперскими» («волчьими») интересами одной России, и вся пресловутая «сложность» (плюралистическая «пестрота») свелась ко все той же одноклеточной русофобии, очернению белого и обелению черного, выставлением террористов – героями, а подлинных героев – злодеями. И плевать он хотел с колокольни Святого Петра, что это (ровно наоборот) русские женщины Донбасса выхаживают пленных солдат ВСУ, не разделяя их в этом отношении со своими раненными, в то самое время, когда пленных россиян садистски пытают на камеру нацисты-бандеровцы и наемники-отморозки со всего мира.

Поэтому пока верховный иезуит Франциск рассказывал свою гностическую Сказку об Украине и Сером Волке, другой высокопоставленный католик из рода Голохвостых – понтифик Джо рассказывал свою гностическую Сказку о Радуге Завета. «На мероприятии “Месяца гордости” в Белом доме в среду президент Байден нацелился на республиканские штаты, в частности Флориду и Техас, за якобы гомофобное законодательство, поскольку он обнародовал исполнительный указ о борьбе с такими законами.

”Я думаю, что у нас больше людей ЛГБТ+, чем в любой администрации или во всех администрациях вместе взятых", – сказал Байден. – "Рекордное количество гордых извращенцев назначенцев на каждом уровне нашего правительства <…> "В Техасе стучат в парадные двери, чтобы преследовать и расследовать родителей, которые воспитывают трансгендерных детей. Во Флориде, ради Бога, преследуют Микки Мауса"» (FoxNews).

То есть, власти Флориды «преследуют Микки Мауса», из которого гностическая политика глобализма сделала трансгендера по тому же принципу смешению добра и зла, по которому Франциск скрестил Красную Шапочку с Серым Волком. Так называемые «гомофобные» законы, принятые в республиканских штатах США, препятствующие окончательной содомизации американцев, это, разумеется, законы справедливые, ориентированные на христианские (то есть, божественные) понятия о добре и зле в сфере пола. «Не оскверняйте себя ничем этим, ибо всем этим осквернили себя народы, которых Я прогоняю от вас: и осквернилась земля, и Я воззрел на беззаконие ее, и свергнула с себя земля живущих на ней. А вы соблюдайте постановления Мои и законы Мои и не делайте всех этих мерзостей» (Лев 18:24-26). Соответственно, борьба (да еще и «ради Бога») с этими справедливыми законами как с «дискриминацией», нарушением «свобод» и т.д., это именно смешение добра и зла на метафизическом уровне, когда Человек Гнозиса поднимается умом своим выше Третьего Неба и белый свет для него «переворачивается верх дыбом». Или, опять же, это то же самое «логически», что обвинение Путина в рекордной инфляции в США.

В Священном Предании есть несколько дополняющих друг друга толкований ветхозаветного фрагмента о «радуге завета». Своего рода их «теологической суммой» выступает толкование святителя Филарета Московского. «Знамением завета избрана дуга в облаке (Быт. 9:13). Сопутствуя обыкновенно дождю, она долженствовала представлять человекам образ начинающегося потопа (Быт. 9:14), но Бог хочет, чтобы она уверяла их о безопасности от потопа. Такое сопряжение знака с означаемым особенно отражает в себе свойство завета. Являя знамение безопасности в самом действии опасности, Бог сколько возвышает благодать, столько искушает веру. <…> Завет Бога с Ноем и его сынами означает вечный завет мира между Богом и Церковью. Дуга, как печать завета сего, есть образ благодатного действия в душах Солнца правды (Мал. 4:2). Три главные цвета радуги: огненный, червленый и смарагдовый (зеленый), изобразуют огнь Божия правосудия, кровь Христову, Его угашающую, и благодатное обновление жизни» (Святитель Филарет Московский. Толкование на Книгу Бытия). Так вот гностические теологи Байден и Берголио в этом плане могли бы предложить свой вариант экзегезы этого фрагмента Книги Бытия, и даже странно, что они до сих пор этого сделали. А именно: «радуга завета» Бога с передовым (послепотопным) человечеством – это символ примирения Неба с ЛГБТ+ сообществом… Как же мы сразу не догадались! То, что до потопа было «плохим», «черным», «содомией», «девиантным сексуальным поведением», после потопа стало «хорошим», «разноцветным», «плюралистическим»… или «рябым» – в терминах Голохвостого. 

Александр Буздалов