«Война миров» и безоружность РПЦ

Участники Собрания иерархов Константинопольского патриархата в Стамбуле 03.09.2024 г. Фото: https://ec-patr.org/

По сообщению официального сайта Фанара, Константинопольский патриархат осудил Русскую Церковь за «теорию так называемого русского мира». Такое решение принял Синаксис иерархов, прошедший с 1 по 3 сентября в Стамбуле под председательством патриарха Варфоломея при участии около 150 митрополитов, архиепископов и епископов Константинопольского патриархата со всего мира. Как говорится в итоговом коммюнике,

«иерархи однозначно осудили эту идеологию превращения Церкви в светскую институцию и ее использование для продвижения государственных интересов и [в частности] войны, которая продолжается в Украине в результате неспровоцированного вторжения Российской Федерации на территорию этого суверенного государства»; также «в конце заседания было зачитано Послание Блаженнейшего Папы и Патриарха Александрийского и всея Африки владыки Феодора II от 31 августа, информирующее Вселенских Иерархов о безнравственном и антицерковном вторжении Московского Патриархата на каноническую территорию понтификата Александрийской Церкви»; «Синаксис единогласно осудил вышеуказанные противоправные действия Русской Церкви и выразил безоговорочную поддержку Александрийскому Патриархату и Православной Церкви Украины в выпавших на их долю испытаниях» (Ανακοινωθέν Ι’ Συνάξεως της Ιεραρχίας του Οικουμενικού Θρόνου).

Предварительная богословско-аналитическая работа к данному решению велась уже несколько лет. Ее промежуточным итогом стала опубликованная 13 марта 2022 г. «Декларация об учении о “Русском мире”», подготовленная Волосской Академией богословских исследований (Греция) и собравшая более пятисот подписей. После чего 28 июля того же года «архиерейский собор» ПЦУ (Параллельной церкви Украины, как мы ее называем) обратился к патриарху Варфоломею с призывом

«признать еретической доктрину “русского міра” – націоналістичної етнофілетичної теорії про особливу роль російської нації та держави у світі та в Церкві» (Кураев А. О ереси русского мира /  https://www.pomisna.info).

И вот теперь эти настойчивые призывы передовой православной общественности всего мира, стало быть, удовлетворены деянием прошедшего собрания греческих иерархов. Что означает, что раскол между Русской и греческими Поместными Церквями получает дальнейшую эскалацию, к которой Московский патриархат подходит без должной стратегической подготовки. Развернутая на протяжении последнего полувека гонка богословского разоружения в рамках проекта «православного экуменизма» привела к тому, что Русская Церковь оказалась практически беззащитной перед лицом одного из крупнейших в истории кризисов Вселенского Православия и Христианства вообще. Слабым утешением здесь может служить только то, что в стане противника дела обстоят не лучшим образом: богословский меч, которым размахивают фанариоты, тоже является бутафорским, или самого кустарного производства.  

Основная линия обвинения греков сводится к «ереси этнофилетизма».

«Принцип национального устройства Церкви был осужден на Константинопольском соборе 1872 года. Лжеучение этнофилетизма лежит в основе идеологии “Русского мира”» (Декларация об учении о “Русском мире”).

Разница с формулировкой Синаксиса заключается лишь в том, что в ней говорится уже о следствии такого ложного устройства Церкви, которая превращается тем самым в инструмент национальной политики. Ср.:

«В 2015 году Константинопольский патриарх Варфоломеем во время очередного Синаксиса по подготовке Всеправославного Собора предложил новое определение этнофилетизма, в корне отличное от формулы собора 1872 года: “ересь этнофилетизма превращает Церковь в слугу политических амбиций государства"» (Кураев А. О ереси русского мира).     

Как раз завершение этого силлогизма мы и видим в определении Синаксиса от 03.09.24. Что означает, что сама «расстрельная статья» этнофилетизма в этом документе сохраняется.

Между тем все эти «академические» умозаключения греков не только без труда опровергаются приведенным ими же историческим прецедентом, но могут быть даже повернуты против самой стороны обвинения. «Константинопольский собор 1872 г. <…> стоял перед схожими вызовами идеологического национализма, еще более опасными для безопасности смешанного населения на территории Османской империи. Собор укреплял авторитет Константинопольского патриарха и культурное (греческое) единообразие в этот сложный момент» (Борщ И. Декларация об учении о «русском мире» как документ нового «смутного времени»). Если экстраполировать решение Константинопольского собора 1872 г., осудившего этнофилетизм, в нынешнюю ситуацию украинского кризиса в его церковной составляющей, то представляется очевидным, что под аналогичное осуждение теперь попадает отнюдь не РПЦ, но как раз ПЦУ, созданная именно и исключительно по националистическому принципу. В то время как позиция Русской Церкви в данной ситуации (а рамках той же экстраполяции) оказывается идентичной позиции самого Константинопольского патриархата в его противостоянии с болгарской этнофилетической схизмой. Стало быть, если грекам и приспичило теперь клеймить кого-то «ересью этнофилетизма», то это, несомненно, должна быть ПЦУ, а не РПЦ, каноническую правоту которой сам же Константинополь теперь невольно и подтвердил ссылкой на собственное соборное решение 1872 г. Потому как если принципы этнической «смешанности населения» и «культурного единообразия» были весомыми аргументами в борьбе против болгарского этнофилетизма на «территории Османской империи», то они являются таковыми и в отношении «территории русского мира» и его «культурного единообразия». Лучшим доказательством этого служит авторитетное экспертное мнение бывшего протодиакона РПЦ, а ныне клирика Константинопольского патриархата Андрея Кураева, который в свое время прокомментировал упомянутое обращение ПЦУ к патриарху Варфоломею следующим образом:

«Неумно квалифицировать как ересь идею "русского мира" в обращении к тому, кто несомненно предан идее "византийского мира"» (Кураев А. О ереси русского мира).

Таким образом, приведенный присяжными заседателями Вселенского патриархата исторический прецедент собственного Поместного собора 1872 г. либо полностью оправдывает Русскую Церковь в предъявленном ей обвинении, либо… осуждает сам Константинопольский патриархат, на аналогичных основаниях некогда осудивший болгарскую схизму за аналогичное преступление против христианской веры (а в нашем случае это, конечно же, исчадие Фанара – ПЦУ).

Если же рассматривать концепцию того или иного культурно-цивилизационного «мира» уже в аспекте основания для политики экспансии (т.е. как претензию на «свои исконные территории», в силу исторических обстоятельств не совпадающие с текущими политическими границами), то и в этом плане оснований для осуждения «обвиняемого» оказывается несравненно меньше, чем для осуждения самого «истца». «Для того, чтобы пояснить решения Константинопольского собора 1872 г., надо сказать, что идеология национализма действительно была огромной проблемой, осознанной в XIX в. в эпоху революций. При этом, проблема была не только в национальном содержании, но в самой радикальной и тотальной идеологизации человеческой жизни. Идеи овладевали людьми, казались абсолютным знанием, способствовали фрагментации восприятия реальности и оправдывали уничтожение людей, не разделяющих эти идеи» (Борщ И. Декларация об учении о «русском мире» как документ нового «смутного времени»). И, опять-таки, более чем очевидно, что в нынешней ситуации  украинского кризиса «идеология национализма в эпоху (желтых) революций»  – это идеология именно украинства и «украинской народной церкви» как ее неотъемлемой составляющей, а вовсе не «многополярная» («имперская») идеология «русского мира», тем более – не канонически безупречная позиция Русской Православной Церкви в отношении всех украинских расколов. А учитывая несомненную ангажированность самого Константинопольского патриархата теми же самыми геополитическими силами «коллективного Запада», которые являются разжигателями и выгодоприобретателями этих революций и этого гностического национализма, все предъявленные обвинения снова бумерангом возвращаются на головы самих фанариотов. Стало быть, если кто и проводит на Украине политику агрессивной экспансии и захвата чужих юридических территорий, то это, конечно же, сам Константинополь, как всегда, ради победы в «крестовом походе» готовый на любую унию с еретическим Римом и на любую «синергию» с «акулами империализма». Русская же Церковь, напротив, никакой экспансии на Украине не совершает, потому что это делает именно Константинопольский патриархат в отношении канонических территорий Русской Церкви, в том числе – играя на племенных страстях местного населения. В чем не дадут соврать свидетельские показания все того же константинопольского эксперта Андрея Кураева:

«В 2015 году Константинопольский патриарх Варфоломеем во время очередного Синаксиса по подготовке Всеправославного Собора предложил новое определение этнофилетизма, в корне отличное от формулы собора 1872 года: “ересь этнофилетизма превращает Церковь в слугу политических амбиций государства". Зачем понятное слово сервилизм заменять другим? (каюсь, я в таких случаях употреблял термин блдство; его надо писать без гласных и с титлом, когда речь идет о поведении Священной Иерархии). Но это – константа церковной истории и политики. Если государство замечает существование православной церкви в сфере своих интересов, то в итоге всенепременно оказывается, что последняя становится "слугой политических амбиций государства". Так было и в Византии, и в Османской империи, и далее со всеми остановками и всеми патриархатами» (Кураев А. О ереси русского мира).

И поэтому точно так же обстоят дела и в империи Новой Атлантиды, не более чем алтарной прислугой которой являются иерархия всего Млечного Пути.

И, тем не менее, как было сказано в самом начале, стратегическая слабость позиции Русской Церкви в этом противостоянии с «лукавыми от века» греками состоит в том, что она по малодушию (склонности к половинчатым решениям и осторожно-двусмысленным формулировкам) или, в лучшем случае, просто по добродушию не нанесла превентивный удар (аналогичный тому, который РФ нанесла силам НАТО на Украине), т.е. не выдвинула первой подобное обвинение, наивно надеясь на то, что «благоразумие победит тупую злобу». Хотя оснований для встречной анафемы фанариотам у Московского патриархата было несравненно больше, учитывая не только антиканоническую политику «восточного папизма», проводимую Константинополем, но и ее богословское обоснование, т.е. официальное экклезиологическое лжеучение. В частности, учреждение РПЦ собственного экзархата в юрисдикции Александрийского патриархата, солидарно с другими греческими Поместными Церквями признавшей раскольническую ПЦУ, – такая тактика МП в качестве ответной меры представляется более уязвимой для критики, чем если бы это было обосновано собственным соборным осуждением греков как еретиков, что предоставило бы Русской Церкви уже полное каноническое право на масштабное прозелитическое наступление на территории этих «инославных христиан». Но в том-то и дело, что для подобных стратегических решений от иерархов Русской Церкви потребуется уже кардинальное переосмысление собственных принципов «православного экуменизма», без чего им трудно будет выйти из текущего кризиса Вселенского Православия победителями. Мораторий на само слово «ересь», наложенный РПЦ в ходе многолетних «богословских диалогов» в рамках экуменического проекта, сделал ее фактически безоружной в условиях вспыхнувшей церковной «мировой войны», приближение которой романтические богословы МП просмотрели так же, как коррумпированные чиновники МО РФ и либеральные геополитические стратеги Кремля – расширение НАТО на восток. Осуждение Фанара в ереси экуменизма стало бы его окончательным историческим поражением и, наоборот, вселенским триумфов Русской Церкви. Но где же взять такую волю к Православию в иерархах последней? Ведь для этого им нужно было бы сначала осудить свой собственный полувековой экуменизм (как Кремля теперь приходится наступать на горло собственному концептуальному либерализму, чтобы противостоять сатаноидам глобализма).  

Александр Буздалов