Меню

Натуртеология

Дата создания: 

12/12/2020


Распятие. Гиперкубическое тело 1954 

Сальвадор Дали. Распятие. Гиперкубическое тело (1954г.). Фото: http://dali-art.ru.

 

Как известно, новому богословию свойственна иррационализация догматов и, в частности, догмата Искупления, в чем выражается борьба богословского модернизма с излишним, на его взгляд, рационализмом схоластики.

«...понятие искупления отнюдь не содержит в себе необходимости, обусловленной какой-то карающей справедливостью, а представляется как выражение Домостроительства, тайна которого не может быть адекватно изъяснена в рассудочных понятиях» (Лосский В. По образу и подобию. Искупление и обожение / Лосский В. Боговидение. М., «АСТ», 2006. С.637).

Между тем ни в Священном Писании, ни в традиционном учении Церкви мы не встречаем подобной мистификации этого важнейшего сотериологического догмата, содержание которого всегда излагалось как раз в категориях необходимости, в духе юридической строгости, логической закономерности и однозначности. «Но Христос, Первосвященник будущих благ, придя <…> не с кровью козлов и тельцов, но со Своею Кровию, однажды вошёл во святилище и приобрёл вечное искупление. Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает осквернённых, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принёс Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мёртвых дел, для служения Богу живому и истинному! И потому Он есть ходатай нового завета, дабы вследствие смерти [Его], бывшей для искупления от преступлений, сделанных в первом завете, призванные к вечному наследию получили обетованное. Ибо, где завещание, там необходимо, чтобы последовала смерть завещателя, потому что завещание действительно после умерших: оно не имеет силы, когда завещатель жив. Почему и первый [завет] был утверждён не без крови. Ибо Моисей, произнеся все заповеди по закону перед всем народом, взял кровь тельцов и козлов с водою и шерстью червлёною и иссопом, и окропил как самую книгу, так и весь народ, говоря: это кровь завета, который заповедал вам Бог. Также окропил кровью и скинию и все сосуды Богослужебные. Да и всё почти по закону очищается кровью, и без пролития крови не бывает прощения» (Евр 9:11-22). «Он умирает, претерпевая смерть за нас, и Самого Себя приносит в жертву за нас Отцу. Ибо мы согрешили пред Отцем, и надлежало, чтобы Он принял выкуп, предложенный за нас, и чтобы мы таким образом освободились от осуждения» (преп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. Гл.71. Цит. по изд.: св. Иоанн Дамаскин. Источник знания. М., «Наука», 2006).

Догмат, по определению, не может быть тайной, будучи результатом откровения религиозной истины, сокрытой до этого для падшего человеческого разума. «Тайну, сокрытую от веков и родов, ныне же открытую святым Его, которым благоволил Бог показать, какое богатство славы в тайне сей для язычников, которая есть Христос в вас, упование славы» (Кол 1:26-27). Поэтому мистификация догмата означает, по сути, обратный процесс, то есть, является скрытой формой отрицания вероучительной формулы, разрушения догматического строя церковной мысли. «Сказано, что Иисус Христос распят за нас потому, что Своей крестной смертью Он избавил нас от греха, проклятия и смерти». «Чтобы легче верить тайне того, что крестная смерть Иисуса Христа избавляет нас от греха, проклятия и смерти, слово Божие учит о ней, насколько можем вместить, посредством сравнения Иисуса Христа с Адамом. Адам есть глава всего человечества по плоти, которое едино с ним благодаря происхождению от него. Иисус Христос, в Котором Божество соединилось с человечеством, благодатно сделался новым всемогущим главой людей, которых Он соединил с Собой посредством веры. Поэтому, подпав через Адама под власть греха, проклятия и смерти, через Иисуса Христа мы избавляемся от этой власти. Бесконечной цены и достоинства добровольные страдания за нас безгрешного Богочеловека и Его крестная смерть — есть полное исполнение Божия правосудия, за грех осудившего нас на смерть, а также безмерная заслуга Спасителя, давшая Ему право не нарушая правосудия подавать нам, грешным, прощение грехов и благодать для победы над грехом и смертью» (свт. Филарет Московский. Пространный катехизис. §§ 204, 206). Иными словами, собственно Искуплением является действие Богочеловека в отношении Бога во «исполнение Божия правосудия». Все последующие действия Бога в отношении человека (прощение, очищение, освящение, обожение) являются уже другими аспектами сотериологии, или «домостроения спасения» нас Богом. Поэтому говорить о том, что

«тайна нашего искупления завершается тем, что отцы называют восстановлением нашей природы Христом и во Христе» (Лосский В. По образу и подобию. Искупление и обожение. Цит. изд. С.643);

«искупление есть не иное что, как дарование нам благодатной способности совершать свое спасение, а спасение есть духовное совершенствование через нравственную борьбу и богообщение» (арх. Антоний (Храповицкий). Догмат Искупления. Богословский вестник. 1917. Т.2. №8/9. С.167), –

это значит смешивать понятия, мыслить беспорядочно, путать одно с другим и т.д.

«…искупительный подвиг Христа, или, вернее, в более широком смысле, Воплощение Слова…»

«После узких горизонтов исключительно юридического богословия мы находим у отцов [богословского модернизма. – А.Б.] чрезвычайно богатое понятие искупления, обнимающее победу над смертью, начаток всеобщего воскресения, освобождение природы, плененной диаволом, не только оправдание, но и восстановление твари во Христе» (Лосский В. По образу и подобию. Искупление и обожение / Лосский В. Боговидение. Цит. изд. С.633, 637).

То есть, «мы находим» здесь христианские догматы сваленными в одну кучу «расширенных горизонтов», в результате чего происходит отнюдь не обогащение каждого догмата содержанием другого, но лишение их собственного смысла. В частности, отождествление «искупления преступлений» и «возрождения естества» приводит в случае проф. А.И. Осипова к отрицанию греха как беззакония, как преступления в отношении божественного правосудия, оборачивается сведением греховности лишь к болезни (внутреннему повреждению) природы. Смешение различных уровней «домостроения спасения» означает, образно говоря, использование элементов кладки «стен» на уровне «фундамента», и наоборот. А искупление – это именно основание, или фундамент сотериологии, тот «краеугольный камень», который нельзя заменить ничем другим, без которого вся дальнейшая постройка разрушится, потому что «по закону без пролития крови не бывает прощения».

Иррационализируя, или мистифицируя, догмат Искупления, богословский модернизм вносит в догматическое учение деструктивную неясность, приблизительность, необязательность, одним словом, хаос. «Искупление преступлений (грехов)» – это искупление преступлений. А «восстановления естества (благодатное исцеление природного повреждения)» – это восстановление естества. Одно необходимо следует за другим, но никак не вместо него. Этому и учила церковная «схоластика» веками, потому что схоластика, «школа» – это (изначально) теологическая кафедра при университете или в монастыре, где систематически излагалось догматическое учение Церкви. То есть, «схоластический» – это то же самое, что «академический», классический, образцовый, ортодоксальный. Соответственно, оппозиционный в отношении этой богословский «классики» модернизм – это род революционного невежества, как это за ним водится, выступающего с лозунгами «прогресса», «передового» или «творческого» подхода и прочей самонадеянной профанации.

«История европейской философии Нового времени начинается с преодоления схоластики и продолжается вплоть до нашего времени. Renatus Cartesius (Rene Descartes), с которого начинается новая философия, родился в 1596 г. Будучи по самому духу своей нации революционером, он начал с того, что порвал всякую связь с прежней философией, как бы стер губкой все, что было сделано в этой области до него, и начал строить свою систему с самого начала, будто до него вообще никто не философствовал. Необходимым следствием подобного полного разрыва со всем предшествующим было то, что философия как бы вернулась к поре детства, к состоянию такой незрелости, за границы которой греческая философия вышла едва ли не с первых своих шагов. Вместе с тем это возвращение на раннюю стадию могло оказаться благотворным для науки…» (Шеллинг Ф. Картезий / Шеллинг Ф. Соч. в 2 томах. М., «Мысль», 1980. Т.2. С.389).

Аналогичное «преодоление схоластики» (то есть догматического учения Церкви) является установкой и отечественного богословского модернизма, который осуществляет ту же самую, по сути, революционную деятельность, направленную на разрушение Церкви, причем, во многом вдохновляется в этом как раз европейскими философами (неогностиками, кабалистами, масонами или просто атеистами) Нового времени как первопроходцами на этом захватывающим пути «возрождения христианства», «возвращения» в мифическое «детство», или (в терминах богословского модернизма) – возрождения «патристики» (где среди «отцов церкви» непременно оказываются то Климент, то Ориген, то Плотин, то Прокл, то Василид, то Валентин…).

«Это относится также к Бэкону и Декарту. Общее для них — разрыв со схоластикой. Бэкон противостоит, собственно говоря, не более позднему рационализму, а рационализму схоластическому. Декарт, как и Бэкон, стремится к тому, что в отличие от схоластики следует называть реальной философией…» (Шеллинг Ф. Карезий / там же; с.412).

То же самое противостояние на уровне логики мы видим и в оппозиции ортодоксальной «схоластики» и «неопатристического синтеза» модернизма, где «юридическому» рационализму (то есть классической однозначности) первого противопоставляется неогностическая диалектика и «таинственность» второго, то есть, такая онтологическая и логическая система, где сущности и понятия не имеют четких границ, но существуют по принципу непрерывного становления, постепенного перехода в «другое», «единства противоположностей» и прочего мнимо- или фрагментарно-структурированного хаоса. «Реальная философия» Нового времени – это не что иное, как неогностическая натурфилософия. С одной стороны (или изначально), она направлена на языческую сакрализацию Природы и Человека как ее «венца». Но поскольку такая сверхзадача (а именно, гностический теосис, то есть, ложное «обожение» твари) является в принципе невыполнимой, эта квазирелигиозная натурфилософия приходит к отрицанию самого мира, и гностический гуманизм вырождается в обычную мизантропию.

«…сознание своего совершенного бессилия помочь или принести хоть какую-нибудь пользу или облегчение страдающему человечеству, в то же время при полном вашем убеждении в этом страдании человечества, может даже обратить в сердце вашем любовь к человечеству в ненависть к нему. Господа чугунных идей [«схоласты», в частности. – А.Б.], конечно, не поверят тому, да и не поймут этого вовсе…» (Достоевский Ф. Дневник писателя. 1876, декабрь, гл.1,III / Д.,XXIV,49).

Поэтому и богословский модернизм, одним из основных источников идей которого является неогностическая натурфилософия и антропология Нового времени, непрестанно заявляет свою оппозиционность в отношении церковной «схоластики»:

«тавтология “Бог есть Бог” ничего не говорит об онтологии, как логическое утверждение А=А является мертвой логикой [как это вытекает из догматических учений Запада, и как это, увы, проявляется в некоторых учебниках Востока в наше время] и, следовательно, отрицанием бытия, которое есть жизнь» (митр. Иоанн (Зизиулас). Бытие как общение. Введение. Цит. по изд.: Бытие как общение: очерки о личности и Церкви. Митр. Иоанн (Зизиулас); пер. с англ. Д.М. Гзгзяна. М., Свято-Филаретовский православно-христианский институт, 2006);

и предлагает в качестве альтернативы свою как бы богословскую «тайнопись», где одни догматы «перетекают» в другие, как предметы на сюрреалистических натюрмортах Сальвадора Дали. Так, вместо «искупления грехов» и «восстановления (исцеления) естества» на свет и появляется такая богословская химера, как «искупление естества»; вместо «сущности» и «ипостаси» – «коллективная личность» и т.д.

Город ящиков 1936

Сальвадор Дали. «Город ящиков» (1936 г.). Фото: http://dali-art.ru.

Либо, наоборот, в структуре объекта или субъекта появляются разрывы между его составными частями. И то, и другое (диффузия с «другим» и внутренний распад) демонстрирует принципы тотальной деконструкции, противоестественности и, в конечном счете, самоотрицания, которые осуществляет философский, художественный и богословский авангард. Сущие, или индивидуумы, как неделимые, здесь становятся делимыми, распадаются на множество не связанных друг с другом объектов. Затем из этих распавшихся элементов реальной, объективно существующей структуры модернистский «творец» произвольно конструирует новые, сюрреалистические объекты. Нарушаются естественные внутренние связи сущего, что «компенсируется», или «восполняется» противоестественными внешними связями, которые навязываются сущему болящим духом модернизма.

Мадонна 1952

Сальвадор Дали. «Мадонна» (1952г.). Фото: http://dali-art.ru.

Таким образом, Владимир Лосский делал в богословии примерно то же самое, что Сальвадор Дали – в живописи. Общая неоднозначность, двусмысленность, полисемия, или, одним словом, адогматизм богословского модернизма, являющийся его наиболее характерным признаком, обусловлен привнесением в теологию динамизма модернистской философии (то есть софистики) Нового времени, использованием в богословии принципов и инструментов натурфилософии и антропологии (или смешением тварного и нетварного естества – в богословских терминах).  

Так, в частности, фундаментальный сотериологический догмат Искупления, вместо того краеугольного камня, на котором традиционное учение Церкви возводило твердыню «домостроения нашего спасения», оказывается, в этой «натуральной теологии», в лучшем случае, грудой щебня. «Итак всякого, кто слушает слова Мои сии и исполняет их, уподоблю мужу благоразумному, который построил дом свой на камне; и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и устремились на дом тот, и он не упал, потому что основан был на камне. А всякий, кто слушает сии слова Мои и не исполняет их, уподобится человеку безрассудному, который построил дом свой на песке; и пошёл дождь, и разлились реки, и подули ветры, и налегли на дом тот; и он упал, и было падение его великое» (Мф 7:24-27).


Александр Буздалов

Комментарии

Вместо камня, на котором можно построить дом - куча песка, в которую можно погрузить голову, чтобы не замечать существования этого краеугольного камня.

Восстановление естества - это из благодатньıх плодов Искупления. Причиной для отчуждение Бога, повреждение природой и смерть - это грех, преступление срещу Богом: "возмездие для греха есть смерть" (Рим 6:23). И так дря благодать восстановление человечской природой и вечной жизни надо бьıло впервее искупление греха (которое совершил Христос Своей Крестной Жертве). "Смертию смерт поправи" - не воскресение смерт поправи, а смерт - потомучто Своею смертию Христос совершил искупление греха которьıй бьıл причиной смерти, примирил человека с Богом и тогда бьıла дана Божья благодать для восстановление естества и вечной жизни. Как греха причина для отчуждение Бога, повреждение естества и смерти так и оправдание через Христовая Жертва причина для примирение с Богом, восстановление естества и вечной жизни.

А "натуртеология" признавать только результатьı, а пренебрегает причиньı

В конца покайне каноне Господу Иисусу Христу сказано для это "И́же страстьми́ Свои́ми стра́сти моя́ исцели́вый и я́звами Свои́ми я́звы моя́ уврачева́вый" почему Он исцеляет нас этим способом - потому что Своими страсти и язвами Он совершил искупление грехов, которьıе бьıли причина для наших страсти и язвами - Ветхий Завет. Книга пророка Исаии. Глава 53 5 Но Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились.

А каким образом Господь Иисус Христос совершил обновление человеческой природьı сказано прекрасно св. Максима Исповедника в 3-й том Добротолюбие. "..до смерти по человечески подвизавшись за заповедь любви, и одержав совершенную над дьяволом победу, восприял Он наконец ради нас венец воскресенья; – и таким образом новый Адам обновил ветхого." Обновление совершилось по заслугами Христа, а не чисто онтологический, если бьıло чисто онтологический можно для Творца сделат это по Свое всемогущество без Воплощение вообще, как сказал и св. Григорий Палама в своем 16-ой омилии котороя начинает "О Домостроительстве Воплощения Господа нашего Иисуса Христа" : "Предвечное и неописанное Слово Божие и Вседержитель и Всемогущий Сын, мог бы и без того, чтобы воплотиться, всячески избавить человека от тления, смерти и рабства диаволу, – ибо все держится словом силы Его и все послушно Божественной Его власти, как говорит Иов: «Ничто не невозможно для Него»; потому что власти Творца не может противостоять сила твари, и нет того, что было бы сильнее Вседержителя. Но более соответствующий нашему естеству и немощи, и наиболее отвечающий Совершителю, был тот способ, который был благодаря Воплощению Слова Божия, как способ, заключающий в себе и ПРИНЦИП ПРАВОСУДИЯ, БЕЗ ЧЕГО НИЧТО НЕ СОВЕРШАЕТСЯ БОГОМ. «Праведен Бог и правду возлюби, и несть неправды в Нем» (Пс.10:7), согласно Пророку Псалмопевцу."

Оставить комментарий

История идей

Книги «Конструктивная неопределенность» православного экуменизма

Книги Церковный коллаборационизм


ПОДДЕРЖАТЬ САЙТ

Карта Сбербанка: 5469 4800 1315 0682